Был введен ваучер, который узаконил часть права на приватизируемую собственность, и его реальная оценка не зависела от того, что на нем было написано. Она определялась объемом приватизационного имущества, уровнем финансовой стабильности, теми льготами, которыми обладают трудовые коллективы. Ваучер обменивался на акции крупных промышленных предприятий, торговых предприятий и компаний. По замыслу идеологов реформы этот механизм позволил изменить механизм распределения собственности в России и как результат приватизации - все та же номенклатура, но постепенно складывается рынок, и приходиться считаться с его законами. Именно здесь, по мнению Е. Гайдара, основной социальный смысл приватизации.18
Всего было роздано 146 миллионов чеков. Гражданам предлагали выбрать для себя схему приватизации чека: либо использовать его при закрытой подписке на акции всего предприятия, либо участвовать в чековом аукционе; либо купить акции чекового инвестиционного фонда (ЧИФ) - таковых было создано 646, либо продать. Таким образом, граждане не на прямую должны были осуществить свое право на участие в приватизации, а либо через акционирование своих предприятий, разместив свои чеки там, либо передав их в специально для этого созданные инвестиционные фонды. На практике приватизационные чеки, оказались втянуты в спекулятивный оборот. Многие граждане продавали свои чеки сомнительным коммерсантам, или отдавали их в ЧИФы, рассчитывая на получение в будущем дивидендов. Реальная стоимость ваучеров быстро падала, а население спешило от них избавиться, так как были установлены довольно жесткие сроки их реализации. В результате приватизационные чеки аккумулировались в руках спекулянтов, легализовавшихся теневиков, и в значительной мере у администрации предприятий, чиновников, создавших подобные структуры, которые специально занимались сбором приватизационных чеков у населения и работников предприятий.
Фактически бескровно произошел передел собственности. Секрет заключался в том, что на первом этапе собственность как бы передавалась тем, кто ею владел, или, по крайней мере, ощущал себя владельцем. ¾ акционировавшихся предприятий избрали второй вариант приватизации, т.е. 51% акций оставался в руках предприятий. Директора государственных предприятий стали главами акционерных обществ, ничего не потеряв. Напротив, создав к этому времени коммерческие структуры при предприятиях и сохранения на них контроль, они даже получили возможность постепенно завладеть значительной долей акций приватизируемых предприятий. Однако в самом механизме приватизации были заложены возможности для перераспределения собственности в другие руки.
Большинство акционеров не стали и не могли стать эффективными собственниками. Чтобы участвовать в управлении предприятием, нужно было обладать, по крайней мере, 10%- ным пакетом акций. Что для обыкновенных держателей было невозможно. С другой стороны не оправдались надежды включившийся в приватизацию части населения и на получение дивидендов. С прибылью в 1994 году работали не более 10% приватизированных предприятий. Следовательно, и получить дивиденды по приобретенным акциям могли не более 10% приватизированных предприятий. То же относилось и к, так называемым, ЧИФам. Из 646 фондов лишь 136 начисляли во втором квартале 1994 года. Поступления доходов от приватизации в бюджет, на которые ссылались, начиная ее, также оказались куда меньше.
Механизм проведения приватизации был нацелен на то, что бы в максимально короткие сроки раздать государственную собственность с учетом того, что действительных капиталов для приобретения собственности по рыночным ценам в стране не было. Общая номинальная величина ваучерного фонда (около 1,5 триллиона рублей) примерно соответствовала балансовой стоимости основных производственных фондов России на конец 1991 года. Но после либерализации цены выросли в 20 раз, тогда как соответствующая переоценка стоимости основных фондов была проведена только в середине 1993 года.