Нехватка продовольствия сопровождалась с сентября падением темпов хлебозаготовок. В октябре по стране было централизованно закуплено на 22% меньше, чем в тот же период 1926 г., а в ноябре объем хлебозаготовок составил лишь 48% от уровня ноября предыдущего года. В то время снижение уровня хлебозаготовок расценивалось руководством страны как временное, вызванное осенней распутицей, а также тем, что крестьянство делает запасы на случай войны. Нарком торговли А.И.Микоян говорил в начале октября 1927 г.: «По поводу крестьянских запасов. Верно то, что они увеличиваются. Во-первых, они увеличиваются в иных районах, чем раньше. Урожай падает на те районы, где мы никогда не занимались в таком размере заготовками. Здесь мужик будет делать запас . Это все создает трудности».
В декабре положение со снабжением продовольствием не улучшилось, заготовки хлеба продолжали падать. Для преодоления хлебозаготовительных трудностей необходимо было разобраться в причинах, вызвавших их. Наркомфин СССР предлагал сосредоточить усилия на устранении недостатков в организации хлебозаготовок (ликвидации конкуренции среди заготовителей) и сборе задолженностей крестьянства по всем видам платежей. Эти меры не должны были представлять собой «нажим» на крестьянство. Таким образом, вплоть до начала 1928 г. попытки преодолеть нехватку продовольствия не выходили, как правило, за рамки экономических мероприятий, в то же время основные надежды возлагались на усиление государственного контроля за ситуацией с продовольствием, а не на регулирующее воздействие законов рынка.
Попытки действовать в рамках закона привели к применению ограниченных репрессий. В первую очередь преследовались спекулянты и скупщики хлеба, причем большого размаха эти мероприятия не имели и существенного влияния на поведение крестьянства не оказывали. В Башкирии, например, «нажим на частника» начался еще в августе-сентябре 1927 г. В августе было арестовано 4 человека, а в конце сентября еще 21, закрыли 7 частных (арендованных) мельниц, в результате «с рынка были сняты главные крупные патентные хлебозаготовители. Остальные сами снялись с рынка, прекратили хлебозаготовку или просто скрылись из Башреспублики и после этого не появлялись».
По официальным данным, репрессии против противников хлебозаготовок не затрагивали в то время сколько-нибудь значительного числа крестьян. Тем не менее проведенные летом 1927 г. аресты крестьян, которые, по всей видимости, были в первую очередь связаны с нарастанием антисоветских настроений из-за ожидания близкой войны (в городах в это же время прокатилась волна репрессий вплоть до расстрелов «контрреволюционеров», широко освещавшихся в печати), в обыденном сознании ассоциировались с проведением хлебозаготовок. Например, в дневнике А. Г. Соловьева - в то время партийного работника губернского масштаба - в начале августа 1927 г. описана сцена, которую он, М.И.Ульянова и Н.К.Крупская наблюдали на станции: «Многотысячная толпа окружила вагон с арестованными местными жителями. Говорят, укрыватели хлеба (выделено мной. М.К.), спекулянты, антисоветчики. Всеобщий психоз и истерия Корреспондент "Правды" Михаил Кольцов сообщил Марии Ильиничне, что эти непонятные аресты сделаны, чтобы припугнуть владельцев хлеба и заставить выполнять хлебозаготовки».
14 и 24 декабря ЦК ВКП(б) разослал на места директиву с требованием сосредоточить особое внимание на заготовке хлеба. В начале января 1928 г. для обеспечения форсированных хлебозаготовок из центра в важнейшие производящие районы были направлены ответственные партийные работники, среди которых был и И.В.Сталин, поехавший в Сибирь вместо заболевшего Г.К.Орджоникидзе.