Еще одним успехом США стало уменьшение численности оккупационных войск союзников в Рейнской области. Удалось отвергнуть также домогательства Англии, желавшей раздобыть коммерческие секреты немецкой химической промышленности путем установления контроля над германским химпромом (с мотивировкой, что именно развитие немецкой химической индустрии повинно в изготовлении и внедрении в армии отравляющих веществ типа иприта). Американская делегация также выступила против разрушения немецких военных баз Гельголанд и Дюне.
Хотелось бы также отметить, что постоянно просачивавшиеся в прессу сообщения о растущих разногласиях между США и союзниками способствовали росту народного недовольства в Германии. Немцы довольно обоснованно опасались, что их хотят закабалить несправедливым договором. Осознание этого обстоятельства подвигло союзников на некоторую консолидацию, основанную на желании поскорее заключить мир. В знаменитом «меморандуме из Фонтенбло» Ллойд Джордж требовал скорейшего заключения мира для решения большевистского вопроса. Вильсон утверждал, что долгие переговоры могут привести к ослаблению и падению и без того не пользовавшегося сильной поддержкой германского правительства [20, c.289].
Одним из ключевых вопросов Парижской мирной конференции был вопрос о репарациях. Ни одна из стран Антанты не отрицала необходимость взимания с побежденной Германии репараций. Необходимость репараций, по сути, оговаривалась в тексте версальского мирного договора, где было сказано, что Германия несет всю ответственность за развязывание мировой войны [2]. Однако подходы к вопросу о репарациях у стран «большой тройки» (Великобритания, США, Франция) были разными.
Разные позиции стран обуславливались их текущим политическим положением. Если США по итогам Первой мировой войны сумели выбиться в мировые лидеры, не понеся серьезного материального ущерба и сделавшись вдобавок кредитором европейских держав, то Англия и Франция стояли перед проблемой необходимости как можно скорее погасить долг перед США. Особые надежды в этом вопросе они возлагали на германские репарации. Кроме того, во французских соображениях на этот счет значительную роль играло желание поквитаться за 5-миллиардную контрибуцию 1871 года. Англичане тоже хотели ослабить Германию и поправить за ее счет финансовое состояние, однако Ллойд Джордж разумно опасался полевения Германии. Он говорил: «Мы толкаем Германию в объятия большевиков. Кроме того, чтобы она могла заплатить то, что мы хотим и чего требует справедливость, необходимо, чтобы она заняла на рынках еще более значительное место, чем то, которое она занимала до войны. В наших ли это интересах?» [17, c.258]. Кроме того, Ллойд Джордж волей-неволей обязан был выполнять свои предвыборные обещания, лейтмотивом которых была фраза «немцы заплатят все до последнего фартинга» [26].
Италия и Япония, не имевшие в вопросе о репарациях особых стратегических интересов, присоединились к Британии и Франции, надеясь, на худой конец, получить с побежденной Германии сколь-нибудь значительную сумму денег.
В США единого взгляда на вопрос о репарациях поначалу также не было. Выше уже описывалась суть противоречий между двумя группами – «реинтеграционистами» и «карателями». Верх в итоге одержали реинтеграционисты – к ним присоединился Вильсон, напуганный возможностью большевизации Германии. Поэтому целью США стало недопущение разграбления Германии союзниками. Еще на стадии подготовки конференции Вильсон провозгласил тезис, что репарации должны исчисляться исходя не из военных издержек союзников, а исходя из ущерба гражданского населения. Американцами была создана специальная комиссия, занимавшаяся выяснением платежеспособности поверженной Германии. 12 декабря 1918 года был опубликован так называемый «Меморандум Крэвеса», в котором подчеркивалось: «…Только процветающая Германия сможет в течение длительного периода ежегодно вносить возмещение…Союзники должны ограничить сумму репараций разумными размерами…В основу репараций должен быть положен принцип возмещения, а не наказания» [10, c.80].