Заимствование заглавия знаменитого сборника "Из-под глыб" связано с существованием двух "тектонических" пластов. Очевидно, что первый пласт — это то, что имели в виду составители, когда использовали данную метафору, чтобы охарактеризовать действительное состояние коммунистической системы во времена кажущегося сверхмогущества Советского Союза. Второй пласт глыб, выделяемых с помощью той же метафоры, относится к области не институциональной, а интеллектуальной - к состоянию западной советологии после крушения былого предмета ее исследований и, разумеется, к подлинному положению вещей в этой дисциплине в период воображаемой неуязвимости коммунистического строя. Рассмотрению этого второго нагромождения глыб и посвящена предлагаемая статья.

В качестве прелюдии давайте вспомним, обратясь к другой метафоре, сколь обширным и беспрецедентным было опустошение, причиненное семьюдесятью четырьмя годами советской власти. В закатные лета советской системы получила хождение острота, настолько хорошо характеризующая структурные проблемы ухода из коммунизма, что ее авторство приписывали то Л. Валенсе, то юмористу М. Жванецкому: "Нетрудно приготовить рыбный суп из аквариума, но никто еще не нашел рецепта, как из рыбного супа сделать аквариум". Ибо вспомним и то, что коммунизм был тотальной системой, охватывавшей все стороны жизни - от политики до экономики и культуры - в одном единственном учреждении - государстве-партии. И вполне логично, что система поэтому рухнула полностью и тотально, сразу во всех сферах, оставив после себя тотальную проблему реконструкции также во всех сферах общественной жизни. Ситуация оказалась столь уникальной, что России, без сомнения, потребуется целое поколение, чтобы путем импровизаций перейти из состояния "рыбного супа" назад - к "нормальному обществу".

Именно на этом фоне нам и следует судить о концепциях и категориях, которые, исходя из возможностей современных общественных наук, разработала западная советология, чтобы объяснить тогдашний советский феномен. Ибо теперь история оставила от этого некогда обширного комплекса ученой деятельности одни концептуальные руины: советология не только не смогла различить признаки грядущего крушения коммунизма, не говоря уже о том, чтобы предсказать его, но и в общем и целом оказалась неспособной объяснить причины этого крушения, когда оно уже произошло. Характеристика вышеупомянутого научного комплекса, а также попытка найти объяснение относительной неудачи, которую он претерпел, представляют собой цель данного очерка. В его рамках исследованием будут охвачены четыре основные общественно-научные дисциплины: экономика, политология, социология и их общий предок -история.

Критика советологии, разумеется, обяжет автора занять определенную позицию и по вопросу о самом советском феномене. Статья завершится предложением авторской "модели" того, чем, по его мнению, являлась в основном советская система. Но равно важным будет в нашем начинании и анализ собственно советологии как главы истории западной интеллектуальной мысли. По всей видимости, советология говорит нам столько же о себе самой, как и о бывшем Советском Союзе, потому что представляет собой согласованное усилие применить на междисциплинарном уровне большинство новейших достижений в области общественных наук, сфокусировав их на главной проблеме современности - коммунизме. А общественные науки, в свою очередь, представляют собой согласованное усилие приложить модель естественных наук ко всей совокупности человеческих отношений

Относительная неудача советологии поэтому должна поведать нам нечто важное как об ушедшей советской системе, так и о нашей западной культуре, ее ограниченности, равно как и ее возможностях. Конечно, может быть, выходом из постсоветского концептуального "супа" окажется путь, ведущий нас вспять к состоянию невинности, предшествовавшему возникновению общественных наук. Ибо урок, который следует вынести из относительной неудачи советологии, вполне может состоять в том, что политические и идеологические феномены не сводятся к социальным факторам, но развиваются согласно собственной логике.